В сатиру:
И только временщик лишь новый появится,
Стихами стихоткач воспеть его стремится.
Тотча́с он и герой, и победитель стал,
Тотчас защитник муз, покров их, защититель,
О пользе своего отечества рачитель.
Тотчас он сделался не тот, каким он был,
Как скоро лишь в число временщиков вступил,
Так вознесут его своим пииты слогом;
Стремятся все его до неба возносить.
Так хвалят все того, кого и знать не знали
«Вот верный раб царю, вот добрый человек!
Теперь-то потечет златой повсюду век».
Но о! ласкателей прегнусная хвала!
Коль близко съединена с тобою их хула.
Вся лесть в ругательство опять об<оро>тилась.
Сегодняшну хвалу в брань завтра превращают
И постоянны лишь в непостоянстве пребывают.
«И только временщик лишь новый появится...»); «И, пишучи стихи, печется лишь о том...»; «Ты говоришь: «Да кто велит ему писать?..»; «Не мог бы сытость ты со гладом различит и...». Печ. впервые по автографам. Фрагменты относятся к сатирическому замыслу «О худых писателях» и развивают или варьируют мысли, нашедшие выражение в «Сатире на прибытко жаждущих стихотворцев» (см. стр. 171 и примеч. стр. 332). Возможно, что отрывок «И пишучи стихи, печется лишь о том» предназначался для этой сатиры (оба автографа находятся в одной тетради). Сохранился прозаический набросок, объединяющий два сатирических замысла: о бездарных стихотворцах и о роли и судьбе сатирика в обществе (см. «Сатирак себе самому», стр. 273); по-видимому, Хемницер предполагал реализовать их в пределах одного произведения: «Подумайте только с довольным размышлением, худые писатели: каков для вас быть должен тот страшный час, когда сочиненная на худые ваши творения хула, отданная к напечатанию и готовая уже, покажется в свет, пойдет по рукам; все ее читают; весь город об ней говорит; куда ни приедешь, только и речей; и всяк узнать осужденного сочинителя желает; друг другу говорят: укажи мне его, укажи; и когда случай доймет, пальцами из-под тиха на вас указывают; но не для того, чтобы вам удивляться, видя вас во славе, как то бывает с хорошими сочинителями, но видеть вас обруганных и посрамленных. Что до меня, я чувствую, как бы наступает час приговора к казни.
<...>Нет, не хочу стихов я более писать... Саг s'est un métier qui ne fais que d'ennemis. Il faut de l'esprit pour écrire et voilà d'abord l'occasion pour se faire des ennemis parce qu'on a del'esprit; ou bien on peut faire de vers sots et alors on en aura moins d'ennemis. D'ailleurs en écrivant il n'y a que deux extrémités à choisir: ou la vérité ou de mensonges... et alors il faut ironiquement parler en citant les personnes de bien et les malhonnête gens; par exemple: parlerai-je d'un tel qu'il a fait de cette vertu ou de cette autre-là tandis qu'il a commit tel ou tel crime; et fairede noms supposé de mes personnages; pour la fin de la piéce repeter encore la resolution — о нет, не хочу стихов я более писать...»
<Перевод: Ибо это дело, в котором только врагов наживаешь. Чтобы писать, нужен ум, и вот сразу случай нажить врагов потому, что обладаешь умом; или можно писать дурные стихи и оттого иметь меньше врагов. Впрочем, когда пишешь, приходится выбирать только между двумя крайностями: правдой или ложью... и тогда должно говорить с иронией, приводя слова достойных людей и бесчестных, например: стану ли я говорить о таком-то, что он совершил тот или другой добродетельный поступок, в то время как он повинен в таком-то и таком преступлении; и придумать имена моих действующих лиц; в конце же пьесы повторить опять заключение...>