Поиск по творчеству и критике
Cлова начинающиеся на букву "Щ"
Список лучших слов
Несколько случайно найденных страниц
Входимость: 1. Размер: 4кб.
Часть текста: уж будто так хотела И со зверей других льву кожи драть велела. Итак, лев отдал повеленье, Чтоб с ним и двор его готов к походу был. Исполнено благоволенье, И весь придворный штат Для шествия со львом был взят, -- Штат, разумеется, какой при льве бывает, Штат не такой, Какой, Вот например, султана окружает; Придворный штат людских царей совсем другой, Да только и при льве скотов был штат большой. Что знают при дворе, <то> знают и в народе: Лишь только сказано придворным о походе, Ну весть придворные скоряе рассылать, Кум к куму, к свату сват курьеров отправлять: "Лев будет к вам, смотрите, Себя и нас поберегите". Придворным иногда С уездными одна беда: Ведь связи разные между людьми бывают. Тот, кто со стороны тревоги те видал, Какие, например, в людском быту видают, Как царского куда прихода ожидают, Всё знает. Да и я не раз при том бывал, Как, например, в тюрьму обиженных сажали, Чтоб, сидя там, своей обиды не сказали; Иному, -- чтобы промолчал, -- Против того, чего из взяток получили, Вдвойне и втрое возвратили; И тысячи таких, и хуже этих дел: Всяк вид всему давал такой, какой хотел, Бездельства все свои бездельством прикрывали. Со львом, ни дать ни взять, Всё это делали, да на зверину стать, И всё так гладко показали, Как будто ничего. Куда он ни зайдет, Везде и всё как быть, как водится найдет. Считая лев, что всё в исправности нашел, Доволен лев таков с походу возвратился и ...
Входимость: 1. Размер: 34кб.
Часть текста: о себе, что он «подлости всегда и знатных избегал». Прослужив 12 лет, Хемницер оставил полк и перешел в горное ведомство, которым заведывал тогда М. Ф. Соймонов, родственник его друга, Н. А. Львова. С Львовым Хемницер познакомился вскоре после 1770 г. В 1770 г. Хемницер напечатал свое первое произведение, чрезвычайно слабую оду «На победу при Журже». В 1774 г. появился его перевод героиды Дора «Письма Барнвеля к Труману из темницы» с посвящением Львову. Устройству Хемницера на службу в горное ведомство, очевидно, помог Львов. В конце 1776 г. Соймонов для поправления здоровья поехал за границу; его сопровождали Хемницер и Львов. В течение года они побывали в Голландии, Германии, Франции. Хемницер во время путешествия вел дорожный дневник. В Париже Львов и Хемницер посещали театры и концерты, не пропуская почти ни одного дня. В дневнике Хемницера беспрестанно сменяются заглавия произведений Расина, Корнеля, Вольтера и фамилии знаменитых актеров. Помимо театра, друзья интересовались архитектурой, живописью, посещали музеи и картинные галлереи. Особенно глубокое впечатление на Хемницера произвели картины Рубенса в Люксембургской галлерее. Друзья посетили «славного живописца исторического Греза», как его называет Хемницер. Одна из картин Греза послужила источником для басни Хемницера «Два семейства». Записи в дневнике говорят о разносторонности интересов Львова и Хемницера; их внимание ...
Входимость: 1. Размер: 29кб.
Часть текста: выразил свои взгляды, свои общественные и философские принципы и достиг наибольшего художественного совершенства. В них он выступает прежде всего как просветитель, как последователь энциклопедистов» и материалистов XVIII века, обличая и высмеивая пороки и недостатки, порожденные политической и экономической отсталостью России господством депостнически-феодальных отношений «Мыслящий ум был признан единственным мерилом всех вещей,— писал о просветителях XVIII века Ф. Энгельс.— ... Все существовавшие дотоле государственные и общественные порядки, все унаследованные от прошлого воззрения были отвергнуты как неразумные и свалены в одну кучу. Мир в течение прошедших веков руководился нелепыми предрассудками; лишь теперь его озарил яркий свет разума, и все прошлое заслуживало лишь сострадания и презрения». (16) Хемницер, однако, не заходил так далеко в своих сомнениях по поводу существующих порядков. Но неразумность феодально-крепостнического, деспотического строя была ясна и для него. Политические взгляды Хемницера, его мировоззрение в основном сложились в русле просветительской идеологии. Восставая против несправедливости социального уклада, отвергая деспотический произвол самодержавной власти, критикуя пороки и недостатки современного общества, Хемницер видел выход из всех зол в просвещении и моральном перевоспитании, сохранял веру в просвещенный абсолютизм. Эта исторически понятная непоследовательность взглядов баснописца сделала возможными разноречивые оценки его идейной позиции в советском литературоведении. Так, например, Г. А. Гуковский в курсе...
Входимость: 1. Размер: 24кб.
Часть текста: мученья полн, что грудь его грызет, Барнвель, твой друг, но им и недостоин слыти, Которого, познав, стыдом ты будешь чтити; Барнвель!.. твой друг!.. О, сколь, любезный Труман мой, Я, имя осквернив то, предан грусти злой! Увы! я долго в нем чтил славу, утешенье; Сладчайша мысль о нем смертельно мне мученье. Но чем начну? могу ль тебе всё рассказать И часть свою рукой бессильной описать? Тебя вниз пропасти вслед за собой водити И горькость в грудь твою вины моей пролити? Твой чистый светлый век в спокойствии течет, А мне вин повестью мрачить его? Ах, нет! Несчастный!.. тщись со мной хоть втайне воздыхати И непорочности блаженство почитати. Что говорю? чтоб глас, который в целый свет Раздастся и везде тьмы звуков издает, Тебе б мог повторить в местах уединенных, Что мне за казнь вкусить за тьму мной зол свершенных; Злодейство б возвестить, раскаянье сокрыть? Нет, с ужасом, но сам хочу всё объявить, В картине страшной сей я прелесть мню сыскати; Несчастлив, винен я, тщись обо мне рыдати. Так известись о всем. Еще ты быв со мной И от меня в поля не отозва́н весной, Ты сердце знал мое, ты знал мою дражайшу, Ты нежность сам мою, о друг мой, чтил сладчайшу. «Драгой Барнвель, — ты рек, — я еду, будь счастлив, Со добродетелью любовь соединив». Чьи б не могли сердца жестоки обожати Ту пагубну красу, ты должен сам сказати. Приятность, младость, вид, тьма прелестей таких Не столько сил иметь могли в очах моих; Несчастья самые ее оружьем были, И боле прелестей ей силы слез служили. Ее в безвестности, что знаешь ты и...