Поиск по творчеству и критике
Cлова начинающиеся на букву "Н"

1. Стряпчий и воры

Входимость: 1. Размер: 4кб.

Часть текста: что их на волю отпустили, Всех вообще судей заставя разуметь, Что их напрасно обвинили: Вот каково старателя иметь! Как скоро их освободили, В дом стряпчего снесли они, что посулили, Благодарят И впредь дарить его сулят. Как это всё происходило, Что стряпчий от воров подарки принимал И с ними в радости на счет их пировал, Уж на дворе не рано было; И стал гостей он унимать Остаться переночевать; А гости будто бы сперва не соглашались, Однако ночевать остались. Лишь только в доме улеглись, За промысл гости принялись: Не только что свои подарки воротили, Еще и стряпчего пожитки расщечили, Потом до сонного дошли и самого И в барышах ему бока отколотили, Оставя чуть живым его. Кто плутнями живет и плутням потакает, От них и погибает. Примечание: Стряпчий и воры. Перевод басни Геллерта «Cleant». Впервые—изд. 1782 г., ч. 2, стр. 43. В архиве Грота сохранилась черновая редакция басни с множеством вариантов и исправлений. Приводим первоначальный вариант ст. 32—38: Как стряпчий от воров подарки принимал,...

2. Надхин Г. П.,Грот Я. К.: Памятная книжка Хемницера

Входимость: 1. Размер: 26кб.

Часть текста: поехал генеральным консулом в Смирну, где, ровно через полтора года, и умер. Во время службы своей при горном училище, маркшейдер Хемницер ездил в Западную Европу. У меня в настоящее время в руках собственноручная „Памятная книжка" Хемницера об этом периоде его жизни; в ней помещены также поденныя отметки о последней его поездке в Смирну. Все это набросано в летучих заметках чрезвычайно коротко и местами неразборчиво; но так-как здесь определены дни и числа— когда и в какой местности был путешественник, и как явления внешней жизни писателя часто объясняют развитие его духа и его литературную деятельность, то книжка эта без сомнения может служить при составлении его полной биографии некоторым материалом, преимущественно для сравнения и поверки других источников. Извлекаю из нея несколько подробностей, неизвестных еще до настоящей поры. 1. Поездка в Германию, Голландию и Францию. Приехал в Париж Хемницер 19 февраля 1777 года. Иван Иванович Шувалов, котораго русская история никогда не забудет, как покровителя наук и художеств, был тогда в Париже. При содействии, конечно, его, и других русских вельмож, живших тогда во Франции, а главное, благодаря Соймонову, с которым Хемницер ездил за границу, Иван Иванович имел доступ во Bсе достопримечателъныя места...

3. Письмо Барнвеля к Труману из темницы. Героида

Входимость: 3. Размер: 24кб.

Часть текста: что грудь его грызет, Барнвель, твой друг, но им и недостоин слыти, Которого, познав, стыдом ты будешь чтити; Барнвель!.. твой друг!.. О, сколь, любезный Труман мой, Я, имя осквернив то, предан грусти злой! Увы! я долго в нем чтил славу, утешенье; Сладчайша мысль о нем смертельно мне мученье. Но чем начну? могу ль тебе всё рассказать И часть свою рукой бессильной описать? Тебя вниз пропасти вслед за собой водити И горькость в грудь твою вины моей пролити? Твой чистый светлый век в спокойствии течет, А мне вин повестью мрачить его? Ах, нет! Несчастный!.. тщись со мной хоть втайне воздыхати И непорочности блаженство почитати. Что говорю? чтоб глас, который в целый свет Раздастся и везде тьмы звуков издает, Тебе б мог повторить в местах уединенных, Что мне за казнь вкусить за тьму мной зол свершенных; Злодейство б возвестить, раскаянье сокрыть? Нет, с ужасом, но сам хочу всё объявить, В картине страшной сей я прелесть мню сыскати; Несчастлив, винен я, тщись обо мне рыдати. Так известись о всем. Еще ты быв со мной И от меня в поля не отозва́н весной, Ты сердце знал мое, ты знал мою дражайшу, Ты нежность сам мою, о друг мой, чтил сладчайшу. «Драгой Барнвель, — ты рек, — я еду, будь счастлив, Со добродетелью любовь соединив». Чьи б не могли сердца жестоки обожати Ту пагубну красу, ты должен сам сказати. Приятность, младость, вид, тьма прелестей таких Не столько сил иметь могли в очах моих; Несчастья самые ее оружьем были, И боле прелестей ей силы слез служили. Ее в безвестности, что знаешь ты и сам, И Лондону и всем близь оного местам Весны прекрасной дни спокойно протекали. Хотя...

4. Сатира к другу

Входимость: 1. Размер: 2кб.

Часть текста: Сатира к другу Скажи, пожалуй, мне, мой друг, к чему ты стараешься собрать сведения и разум твой просветить, и день и ночь над книгами сидишь? Какое тебе утешение в том, когда тебя, умного, вдруг толпа невежд окружит, с которыми ты неминуемым образом по должности или но службе, или по другим обстоятельствам дело иметь должен? Тем досаднее, тем несноснее тебе и преимущество твоего ума, и ты сам себе несносен быть должен. Если же ты думаешь тем отличиться перед другими и дойти чести, почтения, богатства и пр., то ты ошибаешься. Посмотри-ка на того глупостью утучненного откупщика; загляни в родословную его: кто он был и кто он теперь есть? Книгами ли, умом ли он нажил те золотые горы, под коими его кладовые стонут, моты, имеющие у него кредит, пресмыкаются, и пред которым нередкий из знатных молчит и ему же кланяется? Посмотри на пирования его, к которым приглашены, однако ж, те только, кои громаду его золотых гор поддерживать за пристойное от него награждение должны: где в день пиршества повара и с поваренками должны были все свое искусство истощить, чтоб превосходительный желудок нагрузить, а на другой день лекаря всего города должны были столько же стараться все труды повара изгнать вон из утучненной утробы для облегчения; а ты, над книгами своими сидя, бываешь ли хотя простым куском хлеба сыт? Конечно, нет. Пускай, говоришь ты, я богат от ума не буду, так по крайней мере чины и честь заслужу. Неправда и то. Голос откупщиковых денег сильняе предстательствовать будет за него, нежели за тебя все твои науки, разум, благородство, добродетели и все достоинства, какие только ни придумай. Пустое! Уж будто чины продавать можно за деньги, как игрушки? Того не знаю я, однако точно так... Примечание: Сатира к другу. Печ впервые по автографу.

5. Домовой

Входимость: 2. Размер: 4кб.

Часть текста: стали. Хозяин, говорят, один какой-то был, Которому от домового Покою не было в том доме, где он жил: Что ночь, то домовой пугать его ходил. Хозяин, чтоб спастись несчастия такого, Всё делал, что он мог: и ладаном курил, Молитву от духов творил, Себя и весь свой дом крестами оградил; Ни двери, ни окна хозяин не оставил, Чтоб мелом крестика от черта не поставил; Но ни молитвой, ни крестом Он от нечистого не мог освободиться. Случилось стихотворцу в дом К хозяину переселиться. Хозяин рад, что есть с кем скуку разделить: И чтоб ему смеляе быть, Когда нечистый появится, Зовет его к себе с ним вечер проводить. Потом просил его, чтоб сделать одолженье Из собственных стихов прочесть бы сочиненье. И стихотворец, в угожденье, Одну из слезных драм хозяину читал (Однако имя ей комедии давал), Которою хотя хозяин не прельщался, Да сочинитель сам, однако, восхищался. Нечистый дух, как час настал, Хозяину хоть показался, Но и явления не выждав одного, По коже подрало его И стало не видать. Хозяин догадался, Что домовой чего-то невзлюбил; Другого вечера дождавшись, посылает, Чтоб посидеть опять к нему писатель был, Которого опять читать он заставляет; И он читает. Нечистый только лишь придет -- И тем же часом пропадет. "Постой же, -- рассуждал хозяин сам с собою,-- Теперь я слажу с сатаною, Не станешь более ты в дом ко мне ходить". На третью ночь один хозяин наш...